Современная система подготовки научных кадров в основном ориентирована на академический сектор. Но многие выпускники аспирантуры работают в бизнесе и промышленности. Насколько модель их обучения отвечает интересам реального сектора экономики? Востребованы ли темы их научных исследований на производстве? По мнению ряда экспертов, существующий разрыв можно преодолеть с помощью развития так называемой индустриальной аспирантуры. Тему обсудили участники круглого стола Индустриальная аспирантура в России: исследовательские перспективы и практические кейсы»¹.
¹ Круглый стол состоялся на площадке форума «Преобразование образования» в г. Томске.
В мире представлено немало различных треков аспирантуры, появились практико-ориентированные программы. Одной из разновидностей за рубежом является программа индустриальной аспирантуры. Её ключевой особенностью является то, что она разрабатывается университетом совместно с отраслевым партнёром, направлена на решение конкретных наукоёмких задач предприятий и реализуется в тесном взаимодействии университета и работодателя. Диссертации в рамках таких программ готовят либо сотрудники предприятий, либо аспиранты университетов, которые хотят работать на производстве. Государство включается в такие проекты, создаёт инфраструктуру и позволяет программам развиваться, предлагая различные меры поддержки: льготные налоговые условия и т.д.
Как отметил заместитель директора Института аспирантуры и докторантуры Нижегородского государственного университета имени Н.И. Лобачевского Николай РЫБАКОВ, в России есть определённые проблемы: аспиранты идут работать за пределы университетской среды, при этом существует национальная специфика — низкая эффективность аспирантуры, не очень высокое качество научного руководства, забюрократизированные требования к «упаковке» диссертаций.
— Программы, подобные тем, что реализуются за рубежом, нам бы не помешали, потому что сейчас перед наукой, университетами и промышленностью стоит много задач, связанных с достижением технологического суверенитета, кадровым обеспечением наукоёмких технологий и т.д. Частично профессиональная аспирантура существовала в России в рамках программ дополнительного профессионального образования, но этот трек развивался в ограниченном количестве университетов и был весьма специфичным, — пояснил эксперт.
Насколько программы индустриальной аспирантуры могли бы быть востребованными? Эксперты решили обратиться к большим данным и проанализировать карьерные траектории кандидатов технических наук, которые защитились в 2019 г. Как показал анализ, тогда в стране было защищено более 1,5 тыс. диссертаций, из них свыше 700 — выпускниками аспирантуры. При этом обнаружилось, что 25% кандидатов наук работает в организациях наукоёмкого бизнеса, а более половины (55%) являются сотрудниками университетов. Чем же различаются эти категории по публикационным трекам, в каких научных областях они задействованы?
— Как правило, те, кто работает в организациях инновационного бизнеса, чаще всего выбирают недропользование, горные науки, приборостроение, авиационную и ракетно-космическую технику, т.е. передовые, важные для развития экономики отрасли. Мы проанализировали, насколько диссертации соотносятся с областями профессиональной деятельности, и сделали интересный вывод: тематика 90% диссертаций связана с местом трудоустройства. Более того, в ряде случаев диссертации подготовлены с участием организации-работодателя. Большое количество результатов исследований внедрено в практику работы этих предприятий, это также документально зафиксировано, — сказал Н. Рыбаков.
Как отметил эксперт, в основном практико-ориентированные выпускники поступали в аспирантуру в более зрелом возрасте, у них был перерыв между получением высшего образования и научным треком, они чаще выбирали заочную форму обучения. Те, кто работает в индустрии, защищали свои диссертации по гораздо менее значительному числу публикаций: они выполняли публикационный минимум. А те, кто оставался в университетах, обладали развёрнутыми публикационными треками. Интересен фактор наличия результатов интеллектуальной деятельности (РИД) — патентов и свидетельств о регистрации программ. Гипотезой исследователей было то, что их окажется больше у кандидатов в индустрии, но выяснилось, что «университетские» аспиранты регистрируют гораздо больше РИД. Возможно, это связано с показателями, которые в вузах требуются для отчётности, для получения грантов и т.п., но важно не просто получить патент: надо, чтобы он работал, внедрялся. Предполагалось, что выпускникам, работающим в промышленности, требуется больше времени для защиты диссертации. Оказалось, что это не совсем так: защищаются они наравне с академическими аспирантами. Возможно, это ввиду того, что университетские аспиранты задействованы в разнообразных научных проектах и не всегда сконцентрированы на тематике своего исследования.
— Очевидно, что диссертации в практико-ориентированных инновационных областях могут быть специфичны, а требования к академической «упаковке» таких научных работ очень серьёзны. Полагаем, что они должны быть изменены. Министерство науки и образования РФ предоставило возможность защищаться по совокупности работ, но норматив пока не «приземлён», и непонятно, в рамках каких специальностей это будет разрешено. Кроме того, число публикаций должно быть довольно большим — свыше 10, а для аспирантов из индустрии это серьёзный вызов. Также имеет смысл говорить об альтернативном дизайне программ подготовки и специальных мерах поддержки таких аспирантов, в заинтересованности индустрии. Очень сложно совмещать работу вне университета, в промышленности, и готовить диссертацию по вузовским правилам. Мы не знаем о том, поддерживают ли работодатели таких сотрудников, дают ли им дополнительные отпуска, специальные стипендии и т.п., заинтересованы ли они в тех исследованиях, что ведут аспиранты, — подчеркнул выступающий.
Выступление прокомментировал Сергей РОЩИН, проректор, руководитель лаборатории исследований рынка труда НИУ ВШЭ:
— В чём проблема развития индустриальной аспирантуры в России? В целом задача состоит из двух элементов. Первый — институт аспирантуры, второй — институт защиты диссертаций. И нельзя сказать, что эти две части, хоть и находятся внутри одного ведомства, гармонизированы. С одной стороны, существует трёхлетняя аспирантура с задачей защиты в срок, а с другой — мы упражняемся в том, как должна быть устроена академическая инициация, сколько необходимо статей, патентов и т.д. Интерес у индустрии, конечно, есть. Но компаниям важен результат: продукт, технология и т.п. Кроме того, они заинтересованы и в человеке, который будет реализовывать эту технологию. С этой точки зрения предприятию вообще не важно наличие пяти наукообразных статей в журналах разного типа. У них нет времени и желания ожидать от аспирантов выполнения «ритуальных танцев», предшествующих защите. Мы говорим о задачах суверенного развития, и это правильно. Но институт защиты играет в свою игру. Последний пример. Недавно ВАК напомнила о том, что научным и образовательным организациям, которые с 2018 г. работают в порядке самостоятельной защиты, нельзя принимать защиты исключительно по статьям. Но кто вообще из занятых в реальном производстве будет писать 10 статей? Это в принципе запретительная история и главный разрыв, который существует в системе подготовки научных кадров. Вопрос не к бизнесу: он готов инвестировать и поддерживать, не к университетам, а к регулятору. В системе защиты по-прежнему предъявляются весьма странные требования. Проблема заключается в том, как переосмыслить признание научного результата.
Серьёзный вопрос — как удержать высококвалифицированных специалистов. Если говорить о перспективах, то основная идеология — это масштабные задачи, которые они решают. Получив значимый результат, продукт, исследователи будут уверены в том, что тот найдёт практическое применение в отрасли, убеждён Николай СТАРОСТИН, начальник отделения Института теоретической и математической физики при Российском федеральном ядерном центре — Всероссийском научно-исследовательском институте экспериментальной физики госкорпорации «Росатом», руководитель Передовой инженерной школы Нижегородского государственного университета имени Н.И. Лобачевского.
— Должность, оклад, возможность руководить коллективом позволяют удерживать специалиста. Проблема «Предприятию вообще не важно наличие пяти наукообразных статей в журналах разного типа. У них нет времени и желания ожидать от аспирантов выполнения "ритуальных танцев", предшествующих защите. Мы говорим о задачах суверенного развития, и это правильно. Но институт защиты играет в свою игру» в том, что в рамках госкорпорации выше определённого уровня, при условии что у вас нет учёной степени, подняться невозможно. У нас есть и R&D-подразделения, и поисковые работы, и продуктовая деятельность. Имеются научные наработки, но нет ресурсов, для того чтобы всё это оформлять. Выход — кооперация с университетом, и условия следующие. Сотрудники, которые хотят учиться в аспирантуре, обязаны иметь как минимум внедрённый результат. Кроме того, на старте у них должен быть определённый пул публикаций. Это свидетельствует о том, что они готовы заниматься оформлением уже полученного результата. Вуз нам даёт возможность спроектировать образовательные программы специально под наши потребности. В противном случае аспиранты будут просто расходовать свой ресурс, а полученные ими дипломы в корпорации не станут иметь никакого веса. Поэтому идея такая: мы заходим в вуз, университет нам обеспечивает формальную подготовку работ, дополнительные поисковые исследования и публикации, неважно, аффилированные университетом или компанией. Самое главное — на выходе должна появиться диссертация.
Для меня основная ценность — коллектив, способный решать задачи, которые формулирует отрасль. Аспирантура — это снятие барьеров, мешающих выделить среди молодых специалистов тех, кто мог бы возглавить то или иное направление работы. Некоторые поисковые треки нам недоступны в силу тех или иных причин. Если такую работу возьмёт на себя вуз, нам это на пользу.
Сейчас мы в стадии пилотного проекта. Два сотрудника уже имеют внедрённые решения и хорошую публикационную активность: их мы завели в индустриальную аспирантуру. Надеемся, что всё получится. Если им будет привита культура выполнения поисковых научных работ, налажена коммуникация с научным сообществом, то коллектив получит преференции. Вуз должен заполнить нишу, связанную с культурой научной деятельности и оформлением результатов, — подчеркнул эксперт.
Тему продолжил Иван ДОЛГОВ, генеральный директор АНО «Научно-производственный центр беспилотных авиационных систем Ярославской области», директор по развитию Рыбинского государственного авиационно-технического университета (РГАТУ) имени П.А. Соловьёва.
Как отметил эксперт, дефицит высококвалифицированных кадров — тема весьма острая. Однако за этим повторяющимся тезисом суть вопроса иногда теряется:
— Ярославская область — регион промышленно развитый. Мы занимаем девятое место по доле работающих в сфере исследований разработок и третье — по доле занятых в высокотехнологичных отраслях промышленности. В области серьёзно представлена госкорпорация «Ростех»: более 10 крупных предприятий, выпускается широкий спектр высокотехнологичной продукции. Как следствие, огромный запрос на специалистов. РГАТУ имени П.А. Соловьёва — небольшой традиционный технический вуз, но ситуация диктует необходимость трансформации.
Проблематика была сформулирована следующим образом: необходимо преодолеть ряд препятствий в подготовке нужного количества высококвалифицированных кадров. В результате анализа мы осознали, что разрыв между поколениями инженеров-разработчиков носит критический характер. По сути, огромный комплекс технологических компетенций, которые присутствовали ещё в 1980-х гг. и даже в 1990-х, если не утрачен, то находится на грани. Наш регион на девятом месте по доле занятых в сфере исследований и разработок, но лишь на 45-м — по доле молодых исследователей. То есть идёт устаревание кадров, а преемственность в полноценном виде отсутствует. На это наслаиваются демографические проблемы. Задача сохранения человеческого капитала долго не была в фокусе внимания. Население сокращается, причём вымывается лучшая его часть. Наиболее подготовленные выпускники школ уезжают учиться в другие регионы. Нельзя ожидать, что в аспирантуре появится основа для формирования кадров высшей квалификации, если до этого вся остальная цепочка была не очень качественной.
И. Долгов продолжил:
— Если говорить о технологическом и кадровом суверенитете, то без связки отрасли и университета эта задача просто не решается. Одна из точек приложения усилий — Передовая инженерная школа, это серьёзный шаг в сторону создания прикладной высокотехнологичной инфраструктуры, которая легла в основу экосистемы подготовки научных кадров. Флагманским партнёром нашего университета выступает Объединённая авиастроительная корпорация. Инфраструктура распределённая: одна её часть расположена на заводе, другая — на площадке университета. Дуальность в подготовке инженерных кадров означает, что грань между научной лабораторией и реальным производством, по сути, стёрта. Задача сложная, но нам удаётся достаточно эффективно её решать.
Наша цель — к 2030 г. получить не менее 250 научно-педагогических работников, специалистов высшей квалификации. Основой является работа над темами, которые предоставляет индустриальный партнёр. Мы создали Центр молодёжных индустриальных конструкторских технологических бюро, это, по сути, платформа для решения задач индустрии. Критически важным для нас было не заниматься какими-то абстрактными вещами, а показать, что исследования и разработки, которые осуществляются на базе целевой аспирантуры, — то, в чём заинтересовано базовое предприятие. Конечно, важны вопросы поддержки. Очевидно, что у аспирантов существует запрос на жильё, медицину, отдых. Развиваем кампус мирового уровня. Проект называется «Городок инноваторов». Здесь мы находимся в плотной кооперации с губернатором. В университете действует программа «Крылья «Ростеха» — это повышенный уровень стипендии для студентов. Хотим пролоббировать, чтобы такая практика распространялась и на аспирантов. С другой стороны, это и так практически всегда высокооплачиваемые специалисты и они не сильно нуждаются в такой мере поддержки.
Безусловно, мы бы не смогли решить столь сложную задачу без активной позиции индустрии. Честный и непредвзятый разговор позволил выяснить, что существует серьёзная рассинхронизация между потребностями рынка и тем, что происходит в стенах лабораторий университетов. Сейчас 100% наших усилий в области технологий и инноваций с помощью такого инструмента, как целевая аспирантура, показывают свою эффективность, — подчеркнул в завершение эксперт.
Почему индустриальных партнёров не устраивает соискательство, когда они своих специалистов с определёнными разработками прикрепляют к вузам для защиты диссертаций?
И. Долгов:
— Здесь нет никакого антагонизма, нельзя сказать, что их что-то не устраивает. Но мне кажется, что мы чрезмерное внимание уделяем процессно-формальным вещам. Например, сталкиваемся с таким вопросом: нужна ли в рамках аспирантуры вообще образовательная программа как сущность? Если ответ нет, то соискательство органичным образом вписывается в продуктивное взаимодействие вуза и предприятия-партнёра. Но чего мы добиваемся в принципе? Если цель — сохранить кадры, подготовить их к решению задачи технологического развития и кадрового суверенитета, то так ли важно, аспирантура это или соискательство? Другой вопрос, что существуют формальные критерии. У аспиранта есть определённые обязательства, которые он несёт не столько перед университетом, сколько перед руководством корпорации. То, чем он живёт, и то, как продвигается, они отслеживают. Вообще, это дисциплинирует.
Какие условия предъявляются к программе подготовки в индустриальной аспирантуре?
Н. Старостин:
— Вопрос непростой, его обсуждают начиная с 2014 г., когда аспирантура стала уровнем образования. В нашей индустриальной программе образовательная составляющая минимальна. Обязательны кандидатские экзамены и два научных семинара: по искусственному интеллекту и по математическому моделированию. И есть несколько факультативов по выбору, в том числе система конкурсного финансирования науки. Это больше научная история, нежели образовательная. Что касается соискательства, то это чисто российский исторический контекст. В западном университете это была бы обычная PhD-программа, обучение науке. В любом случае важны конкретные договорённости между работодателями и университетами, индустриальная аспирантура — очень точечный продукт, это не про массовость, поэтому важна индивидуальная настройка.
Рубрика: Наука и образование
Год: 2025
Месяц: 1
Теги: Аспирантура Николай Рыбаков Сергей Рощин Николай Старостин Иван Долгов
