У Московской международной книжной выставки-ярмарки была предыстория. Это две юбилейные книжные выставки: в 1967 г. – посвящённая 50-летию советской власти и в 1970 г. – приуроченная к 100-летию со дня рождения В.И. Ленина. Оба события представляли собой довольно скромные форумы, размещённые в выставочном комплексе в Сокольниках.
АВТОР Владимир Константинович СОЛОНЕНКО, старший научный сотрудник Научного и издательского центра «Наука» РАН
Более масштабной была международная выставка «Книга-75». Она собрала издателей из 44 стран и прошла с 22 августа по 22 сентября 1975 г. в только что построенном, крупнейшем на тот момент павильоне ВДНХ (ныне № 57).
Любопытно, что в 1967 г., когда шла подготовка к первой международной юбилейной выставке, в Комитете по печати озаботились проведением в Москве настоящей книжной ярмарки.
В марте 1967 г. Комитет направил в ЦК КПСС письмо:
«Комитет по печати при СМ СССР <…> полагает, что ныне созрели условия для проведения в Советском Союзе Первого Международного фестиваля книги. Как известно, международные книжные ярмарки и выставки привлекают большое количество участников, служат средством пропаганды и рекламы книжной продукции, способствуют прогрессу в области издательской техники и полиграфии, содействуют установлению полезных контактов и развитию политических, культурных и торговых связей. До сих пор в нашей стране, занимающей первое место в мире по изданию книг, подобные фестивали не проводились. С учётом опыта проведения в Москве международного кинофестиваля и международных конкурсов музыкантов-исполнителей Комитет по печати просит рассмотреть вопрос о проведении в Москве в 1968 г. Международного фестиваля книги под девизом "Книга на службе мира и прогресса». Для участия в фестивале было бы целесообразно пригласить как социалистические, так и капиталистические страны" (Государственный архив РФ. Фонд Госкомиздата СССР).
Видимо, в ЦК посчитали преждевременным проведение в СССР полномасштабного книжного форума. Ожидание растянулось на 10 лет. Впрочем, выставка «Книга-75» во многом отвечала международным стандартам, её можно считать репетицией того, что произошло через два года. Но она не была ярмаркой!
Итак, первая выставка-ярмарка.
Распоряжением Совета Министров СССР 20 мая 1976 г. была учреждена Генеральная дирекция международных книжных выставок и ярмарок, а её руководителем назначен Ю.В. Торсуев, работавший ранее директором издательства «Прогресс», но освобождённый от должности 25 сентября 1975 г. за то, что принял на работу заведующим редакцией вольнодумца Л.В. Карпинского (через два года Торсуев ушёл директором в «Планету», а позже несколько лет возглавлял Всесоюзную (Российскую) книжную палату).
Открыл ярмарку 6 сентября 1977 г. председатель Оргкомитета, председатель Госкомиздата СССР Б.И. Стукалин. А в Кремлёвском Дворце съездов вечером того же дня прошло торжественное собрание, посвящённое московской ярмарке. На нём Б.И. Стукалин огласил приветствие Председателя Совмина СССР А.Н. Косыгина. На вечере выступили Генеральный секретарь ООН К. Вальдхайм, Председатель исполкома Моссовета В.Ф. Промыслов и другие официальные лица. Далее состоялся концерт и приём участников в Банкетном зале КДС.
Назовём несколько наиболее авторитетных западных издательств, прибывших в Москву в 1977 г. Это «Харпер энд Роу» и «Макмиллан» (США), «Галлимар» (Франция), «Бертельсманн» (ФРГ), «Эльзевир» (Нидерланды), «Джунти» (Италия).
Число издательств из ФРГ было наибольшим среди зарубежных участников — 193, из США прибыли 25 издательств, а также 49 университетов. Особый интерес посетителей вызвала экспозиция Израиля, с которым у СССР тогда были прерваны дипломатические отношения. Процитируем выдержки из секретного письма Госкомиздата СССР в ЦК КПСС от 21 января 1977 г.
«Дирекция Первой ММКВЯ получила ряд писем от издательских организаций Израиля и еврейских издательских фирм США по вопросам участия в выставке-ярмарке. Так, 28 декабря 1976 г. была получена заявка на участие от Ассоциации книгоиздателей Израиля, хотя никакой документации и информации в адрес этой ассоциации дирекция не высылала.
31 декабря было получено письмо от Ассоциации еврейских книгоиздателей США, в котором сообщалось об их заинтересованности возможностью экспонировать литературу на Московской выставке-ярмарке и высказывалась просьба направить ассоциации наиболее полную информацию о ней.
Ранее выразил желание принять участие в Московской выставке-ярмарке Центр книгоиздания Израильского экспортного института (письмо от 28 октября). По рекомендации Международного отдела ЦК КПСС это письмо было оставлено без ответа. По аналогии с этим не был дан ответ и на письмо подобного же содержания от 7 декабря Ивритской издательской компании, находящейся в Нью-Йорке.
<…>
Настойчивое стремление израильских организаций и еврейских издательств США получить наше согласие на участие в Московской международной книжной выставке-ярмарке позволяет предположить, что не исключены попытки определённых кругов Запада использовать её в антисоветских целях.
Просим указаний» (ГАРФ).
В ЦК КПСС сочли возможным удовлетворить просьбы названных издательских организаций об участии в ММКВЯ. А вот через два года аналогичное обращение не дало положительного результата.
«Дирекция МКВЯ Госкомиздата СССР получила заявку на участие во второй ММКВЯ от президента Ассоциации издателей Республики Корея. Эта заявка (приглашение в эту ассоциацию не направлялось) была прислана из Женевы с сопроводительным письмом генерального секретаря Международной ассоциации издателей А. Кучумова. Южнокорейская сторона информирует, что в Московской международной книжной выставке-ярмарке планируют принять участие 17 фирм и просит предоставить 17 м² экспозиционной площади.
<…>
Просим указаний.
20.04.1979» (ГАРФ).
Разумеется, одновременное участие Северной Кореи и Южной было невозможно.
Первая ярмарка разместилась на 25 тыс. м² в двух павильонах: межотраслевом № 1 и № 2 «Химическая промышленность» (спустя несколько лет эти павильоны станут известны под номерами 57 и 20).
1535 фирм из 67 стран мира экспонировали на ярмарке около 100 тыс. книг. 206 советских издательств показали почти 15 тыс. названий. Кроме издательств самостоятельные экспозиции имели в/о «Международная книга», ВААП, Всесоюзное общество книголюбов, Оргкомитет Олимпиады-80 и др.
Художественное решение экспозиции было выполнено Л.Д. Горячевым. В разработке проекта и монтаже оборудования принимал участие Производственно-оформительский комбинат ВДНХ. Экспозиция главного павильона открывалась вводным разделом под девизом «Мир народам!». Его украшал большой макет земного шара, собранный из книжных обложек. Экватор опоясывала лента с девизом выставки-ярмарки «Книга на службе мира и прогресса».
На ярмарке велись переговоры о приобретении и уступке прав на издание произведений, продаже и покупке тиражей книг. Было заключено более 1 тыс. контрактов на перевод и издание книг, а контракты на поставку готовых тиражей достигли суммы в 60 млн рублей.
Коммерческий характер ярмарки не исключал культурных программ. В частности, в главном павильоне была организована экспозиция «Лучшие книги по художественному оформлению и полиграфическому исполнению».
Первая московская ярмарка дала дополнительный импульс для развития международного книгообмена. Авторы подробного репортажа с ярмарки в журнале «В мире книг» (№ 12 за 1977 год) завершили его словами, которые оказались весьма дальновидными: «Биография Московской международной книжной выставки-ярмарки началась. Впереди — долгая жизнь, большой путь».
Вторая Московская международная книжная выставка-ярмарка, прошедшая с 4 по 10 сентября 1979 г., смогла продемонстрировать уже немало книжных проектов, осуществлённых по контрактам 1977 г. Таких изданий было около 500.
Рост количественных показателей наблюдался постоянно. Пятая ярмарка, в 1985 г. стала рекордной по числу участников — 3,3 тыс. фирм из 102 стран плюс 15 международных организаций.
Более 100 стран — это значит, что среди участников преобладали небольшие, молодые и удалённые страны, страны Азии, Африки и Латинской Америки. Но их участие было возможным только за счёт принимающей стороны. Идеологически это считалось оправданным и было частью внешней политики СССР — расширения сферы влияния в странах третьего мира. Любопытно, однако, что несомненную пользу от участия в ММКВЯ развивающихся стран находили крупные европейские издатели. Руководитель делегации французского издательства «Ашетт» заметил: «Особая ценность московских ярмарок в том, что здесь мы знакомимся с представителями других стран, прежде всего тех, которые не участвуют на ярмарке в Париже, это, в частности, развивающиеся страны и вообще небольшие страны, с которыми мы обычно имеем очень мало контактов». В самом деле, издатели, скажем, из Сан-Томе и Принсипи, Маврикия или с Сейшельских островов вряд ли могли добраться куда-либо ещё, кроме Москвы.
Важно обратить внимание на значение международных книжных контактов в период 1980–1985 гг., когда отношения в мире осложнились после ввода советских войск в Афганистан. В эти годы Госкомиздат СССР стал едва ли не единственным ведомством, которое стабильно поддерживало отношения с Западом. А главным инструментом этих контактов была ММКВЯ.
Количественные показатели после 1985 г. стали снижаться. Но появилось новое качество. Выставка-ярмарка 1985 г. проходила через пять месяцев после того, как страну возглавил М.С. Горбачёв. Конечно, это был слишком короткий период, чтобы как-то повлиять на её характер. Но следующая ярмарка уже в полной мере демонстрировала всем участникам и посетителям плоды начавшейся перестройки. Посетителей прежде всего интересовали книги, «несущие в себе дух времени перестройки и гласности».
Впервые в ярмарке участвовало информационное агентство США — ЮСИА. Посетители удивлялись появлению среди американских фирм издательства «Ардис», известного своими книгами на русском языке В. Набокова, В. Замятина, В. Аксёнова, В. Войновича, И. Бродского и других писателей, чьи имена до недавнего времени были под запретом.
Но и советским издателям было что показать. На стендах «Советского писателя» и других издательств были выставлены первые книги, «освобождённые» перестройкой: В. Дудинцева, А. Рыбакова, А. Бека, Б. Можаева, А. Приставкина.
В 1989 г. усилилась коммерциализация форума, что вызвало изменение в названии, из него удалили слово «выставка»: VII ММКЯ. Стало меньше парадности, организаторы отказались от гонки за количеством участников.
В дни ярмарки контрактов на уступку и приобретение прав было заключено в 1,6 раза меньше, чем на ММКВЯ-87. Если по капиталистическим и развивающимся странам этот показатель снизился на 26%, то по социалистическим — почти в два раза.
На ярмарке 1989 г. впервые появилась Южная Корея (КНДР, естественно, отсутствовала). Дебютантом стал Издательский отдел Московской патриархии. Наступило время для только что учреждённых первых совместных издательских предприятий и кооперативов. «Бурда моден», «ДЭМ», «Орбита» и др. занимали своё место рядом с государственными издательствами и зарубежными участниками. Последние, кстати, не раз высказывали неудовольствие цензурными ограничениями. Для СССР в то время наиболее опасной литературой была антисоветская, правозащитная, публикации представителей русского зарубежья, эмигрантов, лиц, лишённых советского гражданства. Второй руководитель Гендирекции И.А. Казанский позже вспоминал: «Включительно по 1989 год все книги зарубежных участников проходили две стадии контроля: таможенный досмотр и собственно цензуру органов Главлита. Первый, на границе и терминалах, был наиболее урожайным, а второй, прямо в офисе ярмарки, — утончённым, зачищающим. Накануне каждой ярмарки таможенники отбирали несколько тысяч книг, а главлитовцы несколько сотен. Не допущенные на ярмарку книги складировались прямо в помещении Гендирекции ММКВЯ, в двух больших комнатах, штабелями от пола до потолка, а затем подлежали уничтожению».
Московскую выставку-ярмарку плотно опекали спецслужбы. Один из их представителей, Евг. Григ (Семенихин) в книге под названием «Да, я там работал. Записки офицера КГБ» (1997) вспоминал: «По первой ММКВЯ было просто смешно ходить. После массы совещаний, составления планов, ориентации агентуры, привлечения курсантов Высшей школы КГБ выставка казалась не выставкой книг, а выставкой оперсостава КГБ. Наши были и в таможне, где постоянно возникали споры с иностранцами — что можно, а что нельзя привозить и выставлять в СССР. Большинство приезжих наших ограничений не понимали, но были большие любители пошуметь, повозмущаться по поводу "невыносимой советской цензуры"… В различных точках выставки были комнаты, отданные КГБ, — там размещались оперативные центры, где собиралась и анализировалась полученная за день информация, оттуда можно было по специальным телефонам связаться с Домом». Позже участие спецслужб было скромнее: «Во время следующих ММКВЯ все участники постепенно набирались опыта, в том числе и КГБ. Меньше стало болтовни и протокольного треска, почти не видно оперсостава — на глаза попадались либо те, кто работал под крышей ВААП или Госкомиздата, либо сотрудники из Дома, имевшие прямое отношение к таким мероприятиям». И дальше о ярмарке 1989 г.: «КГБ на выставке уже почти не было видно, цензура исчезла».
Была и такая проблема. Со стендов воровали книги. Когда розничная продажа отсутствовала, книжные редкости становились настолько притягательными для посетителей, что они предпринимали попытки вынести книгу со стендов и из павильона. Зарубежные стендисты, кстати, старались не замечать воровства.
Во всех семи ярмарках участвовало 41 государство. Однако интереснее рассмотреть, кто ни разу не участвовал в московских встречах. Назовём только более-менее крупные страны. Из европейских — это Исландия, Люксембург, Албания. Из азиатских стран — Сингапур, Мьянма, Бруней, Саудовская Аравия, Объединённые Арабские Эмираты. Индонезия и Непал побывали в Москве лишь дважды. Из Африки к нам не приезжали несколько стран (в основном из экваториальной и южной частей континента). Ещё с десяток стран участвовали в ММКВЯ однажды или дважды. Южную Африку три раза — в 1983–1987 гг. — представляла организация, распространяющая литературу против апартеида. Из Латинской Америки в Москву не приезжали большинство центральноамериканских стран, а также Чили, Суринам и Парагвай. Уругвай участвовал только раз, в 1985 г. Не могла добраться ни разу до Москвы и Новая Зеландия. В одних случаях отсутствие в Москве некоторых стран объяснялось соответствующим отсутствием отношений с ними (Албания, Чили, Парагвай). В других — видимых причин неучастия в ММКВЯ не было (Исландия, Сингапур).
Постоянные участники московских ярмарок — международные организации. Среди них ООН, Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ), ЮНЕСКО, Всемирный почтовый союз, Всемирная организация здравоохранения, Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), Всемирный совет мира, Международная ассоциация издателей и др.
И.А. Казанский поделился с читателями ценной информацией о бюджете ММКВЯ. Если в 1979 и 1981 гг. доходы (0,7 и 0,8 млн рублей) составляли менее трети от расходов (2,1 и 2,7 млн рублей), то в 1985 г. — половину. Разрыв между расходами и доходами постоянно сокращался, а ярмарка 1989 г. оказалась уже прибыльной. Ставки арендной платы: 4 и 12 копеек. Это была стоимость павильонов для организаторов ярмарок. Для участников она была иной. Так, в прейскуранте на услуги, оказываемые участникам ММКВЯ-79, указана стоимость только аренды экспозиционной площади: 39 руб. за м2.
Открывали ярмарку руководители Госкомиздата (Госкомпечати) СССР: Б.Н. Стукалин (I–III), Б.Н. Пастухов (IV–V), М.Ф. Ненашев (VI), Н.И. Ефимов (VII). Первые лица СССР ни разу не посещали ярмарку. Но они направляли приветствия: например, II ММКВЯ — Л.И. Брежнев, VI и VII — М.С. Горбачёв. Ярмарку посещали члены Политбюро и секретари ЦК КПСС, министры СССР. Гостем III ММКВЯ был всемирно известный учёный и путешественник Т. Хейердал.
Первого руководителя Гендирекции (Ю.В. Торсуев) и второго (И.А. Казанский) мы уже называли. В начале 1987 г. гендиректором стал В.Г. Шевченко, в 1990-м — Ю.Б. Жижин, в 1991-м — А.И. Лепешов.
А теперь о последней ярмарке советского периода, отменённой.
Руководитель Гендирекции более чем за год до открытия ярмарки 1991 г., выразив надежду, что на будущей ярмарке будут активно работать различные совместные предприятия, кооперативы и другие подобные организации, заметил, «что через полтора года, как мы ожидаем, рыночные отношения станут непреложным фактом нашей экономики». Как видим, был сделан весьма точный прогноз. Действительно, через полтора года, то есть в конце 1991 — начале 1992 г. страна вступила в новую эпоху, начались радикальные рыночные преобразования.
За месяц до открытия ярмарки была напечатана беседа с недавно назначенным Генеральным директором А.И. Лепешовым. Тогда впервые корреспондент «Книжного обозрения» предположил, что встреча 1991 г. может не состояться. Его первый вопрос собеседнику был таким: «Чем ближе сентябрь, тем более беспокойным становится книгоиздательский мир, тем чаще раздаются скептические высказывания и у нас, и за рубежом о ММКЯ-91. Некоторые даже говорят, что она не состоится. Так ли это?»
Конечно, в ответе была попытка рассеять все сомнения насчёт ближайшего мероприятия, но Гендиректор согласился: общая ситуация в стране непростая, подготовка к ярмарке идёт в условиях экономических трудностей и крайне обострившегося дефицита материалов и средств. Многие зарубежные фирмы отказывались от приезда в Москву из-за неоплаты счетов «Межкнигой» и ВААП за поставленные по контрактам книги или уступленные права. К моменту публикации интервью число заявок и стран-участниц (около 1 тыс. фирм из 35 стран) было в два раза ниже, чем на ту же дату в 1989 г.
Большинство издателей узнали об отмене ярмарки 27 августа из телевизионной программы «Время». Телеграмма о невозможности проведения ММКЯ поступила в издательства на следующий день. 30 августа «Книжное обозрение» сообщило о переносе её на осень 1993 г. «в связи с политической и экономической обстановкой в СССР».
Как родилось решение об отмене ярмарки? В ГАРФ обнаружен документ, кое-что проясняющий. 28 августа, за неделю до открытия ярмарки, замминистра Мининформпечати СССР А.В. Серёгин подписал приказ:
«Учитывая сложную политическую и экономическую ситуацию, отсутствие финансовой и коммерческой возможности, <…> по согласованию с Министерством печати и массовой информации РСФСР (Полторанин М.Н.) Оргкомитет ММКЯ-91 принял решение считать проведение Московской международной книжной ярмарки нецелесообразным.
В связи с этим приказываю:
1. Генеральной дирекции (Лепешов А.И.) прекратить все работы по организации ярмарки.
2. Расходы отнести за счёт организаторов ярмарки с учётом форс-мажорных оговорок, закреплённых в соответствующих договорах по организации и проведению ярмарки».
И тогда, и позже в печати было немало оценок этих событий, поисков причастных к отмене ярмарки.
Решение об отмене ММКЯ-91 (или, как иногда указывали, о её переносе на 1993 год) стало беспрецедентным в мировой практике проведения подобных мероприятий. Престиж страны-организатора был серьёзно подорван. Недоверие к Москве у зарубежных издателей сохранилось надолго. Тем более что советская, а затем российская сторона не сумела вернуть суммы, внесённые за участие в ярмарке 1991 г. Только через полтора года Гендирекция смогла рассчитаться с западными и нашими партнёрами по отменённой ярмарке. А с некоторыми зарубежными фирмами расчёт был сделан предоставлением площадей на ярмарке 1993 г.
И последний штрих к советскому периоду истории московской книжной ярмарки. В кинофильме «Русский дом», снятом на студии Metro-Goldwyn-Mayer в 1990 г. по роману Дж. ле Карре, героями являются английский издатель Барли Блэр (Ш. Коннери) и редактор московского издательства Катя Орлова (М. Пфайффер). Однажды они договариваются встретиться на книжной ярмарке в Москве. В течение 30 секунд мы видим эту встречу на фоне 20-го павильона ВДНХ, украшенного рекламой VII ММКЯ.
Рубрика: Выставки и конференции
Год: 2017
Месяц: Июнь
Теги: Владимир Солоненко
