Литературное творчество в последнее время, особенно с появлением площадок самиздата, расцвело пышным цветом. Но в большинстве своём современные авторы — люди, попавшие в литературу случайно. Тем не менее есть знаковые места, где писать учат. И это не только литературные резиденции или курсы писательского мастерства — форматы достаточно распространённые. В столице уже более 90 лет можно получить классическое высшее образование в области литературной деятельности, а возглавляет Литературный институт имени А.М. Горького известный писатель и публицист, исследователь истории русской литературы XX в., доктор филологических наук Алексей ВАРЛАМОВ.
Мы пригласили Алексея Николаевича к разговору об актуальных трендах в области литературного образования.
NB!
Алексей Николаевич ВАРЛАМОВ, русский писатель и публицист, исследователь истории русской литературы XX в., ректор Литературного института имени А.М. Горького.
Родился 23 июня 1963 г. в Москве. Окончил филологический факультет Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.
Доктор филологических наук (2003), профессор МГУ имени М.В. Ломоносова, главный редактор журнала «Литературная учёба» (2011–2016). Заслуженный деятель искусств
Российской Федерации (2024).
С 2011 г. — член Совета при Президенте РФ по культуре и искусству.
С 7 октября 2014 г. — исполняющий обязанности ректора Литературного института имени А.М. Горького.
С 7 апреля 2016 г. — ректор Литературного института.
Автор ряда публицистических и литературоведческих статей. Член жюри литературной премии «Ясная Поляна».
Постоянный автор серии «Жизнь замечательных людей».
— Алексей Николаевич, 10 лет назад Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Литературный институт имени А.М. Горького» было передано из ведения Минобрнауки России в ведомство Министерства культуры РФ. Тогда же Вы возглавили институт. Как развивались события в течение этого десятилетия? Какие произошли трансформации, что осталось неизменным?
— Как это ни странно или, наоборот, закономерно, но главное, что произошло в жизни Литературного института и в моей жизни за эти годы, — это реставрация исторической усадьбы на Тверском бульваре, которая шла параллельно с учебным процессом (что было очень непросто и для студентов, и для преподавателей) и наконец благодаря помощи Минкультуры России счастливо завершилась. И хотя известная пословица говорит о том, что церковь не в брёвнах, а в рёбрах, брёвна тоже важны. Особенно если они находятся в самом центре Москвы и связаны с замечательными именами русской словесности. Герцен, Аксаков, Гоголь, Самарин, Блок, Есенин, Гумилёв, Маяковский, Булгаков, Пастернак, Пришвин, Мандельштам — вот только несколько самых ярких имён писателей и поэтов, проживавших или бывавших в нашей легендарной усадьбе. Ещё об одном нашем «небожителе» скажу чуть позже, но в любом случае правда очень здорово, что студенты Литературного института имеют счастливую возможность провести пять лет именно здесь, в этом удивительном пространстве, и я уверен, что и всех наших преподавателей, всех сотрудников живая связь с историей окрыляет. Что касается соотношения постоянного и переменного, то для меня, конечно, было важным сохранить традиции института, а именно уважительное отношение к студентам и преподавателям, утверждение свободы творчества и внепартийного статуса литературы, признающего различные течения, стили, темы и идеи. Тот факт, что в Литинституте примерно в одно и то же время учились Евгений Евтушенко и Белла Ахмадулина, с одной стороны, и Василий Белов и Николай Рубцов — с другой, представляется мне нерушимым принципом: принимать литературу такой, какая она есть, со всеми её оттенками, многообразием смыслов и подходов и при условии таланта, любви к родной стране, её истории, географии, родному языку, ведь по-другому настоящей литературы и не бывает. Трансформации же касаются более гибких и современных подходов к обучению, более тесной связи с другими видами искусства, прежде всего с театром и кино, а также расширения групп художественного перевода. Теперь помимо основных европейских языков мы набираем группы языков народов Российской Федерации, а также языки азиатские.
— Как известно, профессии «писатель» официально в России нет. Вы набираете абитуриентов на специальность «Литературный работник». Кого, по сути, учат в Литературном институте? Какими профильными компетенциями обладают выпускники вуза?
— В Литературном институте учат людей, для которых слово, работа с текстом, применение слова в самых разных сферах жизни и есть их инструмент, их хлеб. Не все наши выпускники находят себя в художественной литературе, но, поскольку потребность в специалистах, умеющих создавать самые разные тексты, очень велика, наши дипломы высоко котируются и их обладатели могут работать переводчиками, журналистами, редакторами, пресс-атташе, спичрайтерами, находить своё место и на государственной службе, и в медиа, и в бизнесе, и в издательских проектах, и в различных учреждениях культуры: библиотеках, музеях, театрах, выставочных центрах.
— Каким был проходной балл в 2024 г. и сколько студентов принято на бюджет? Какова общая численность обучающихся в вузе? Что наиболее востребованно? Какие появляются новые направления, отделения, программы, онлайн-курсы?
— Для поступления в Литературный институт помимо баллов ЕГЭ по русскому языку и литературе необходимо сдать три наших конкурсных испытания: творческую работу, этюд и собеседование. В этом году проходной балл составил 417 (из 500). На бюджет у нас принято в нынешнем году 74 человека на очную форму обучения и 29 — на заочную (в соответствии с контрольными цифрами приёма). Общее число студентов очной и заочной форм обучения на всех курсах примерно 700 человек. У нас нет отдельного конкурса на те или иные направления, а есть единый ранжированный список, но студенты при поступлении выбирают творческие программы, связанные с прозой, поэзией, драматургией, литературной критикой, публицистикой, детской литературой или художественным переводом. А дальше в процессе обучения есть много курсов по выбору, факультативов и, кроме того, программы дополнительного образования: Высшие литературные курсы, курсы редакторов, корректоров, писательского мастерства.
— Знаем Ваше весьма критичное отношение к ЕГЭ, особенно в гуманитарных направлениях. Кто приходит учиться сегодня? С какими целями и мотивацией?
— Моё критичное отношение к ЕГЭ носит не абстрактный характер, а вполне конкретный и касается главным образом экзамена по литературе. Который год мы сталкиваемся с тем, что многие из абитуриентов с высокими баллами присылают довольно слабые творческие работы или не могут ничего путного сказать на собеседовании и, наоборот, те, у кого балл невысокий, литературу по-настоящему знают и любят и обладают талантом писать. Что касается мотивации поступающих, то у каждого она своя, но думаю, что к нам идут те, кому близка, интересна литература, кого она влечёт, интригует, завораживает, кто выбирает творческую свободу и качественное гуманитарное образование. А кроме того, Литинститут вошёл в перечень творческих вузов, где есть квота на бесплатное второе высшее образование, что несколько меняет возрастной состав студентов.
— В вашем институте всегда был потрясающий преподавательский состав. Кто сегодня из известных писателей, критиков в команде вуза?
— С удовольствием назову их имена. Евгений Рейн и Евгений Сидоров, Евгений Попов и Виктор Куллэ, Руслан Киреев и Александр Михайлов, Анатолий Королёв и Леонид Юзефович, Андрей Волос и Андрей Геласимов, Олеся Николаева и Геннадий Красников, Игорь Волгин и Галина Седых, Александр Снегирёв и Павел Басинский, Владислав Артёмов и Сергей Арутюнов, Александр Сегень и Михаил Попов, Сергей Чупринин и Андрей Василевский, Владимир Малягин и Полина Бабушкина, Фарит Нагимов и Сергей Федякин, Сергей Чередниченко и Александр Торопцев, Константин Кедров и Мария Козлова. Это люди разной степени известности, разных поколений, взглядов, убеждений, принципов, но их принадлежность к высокой литературе и любовь к русскому слова для меня несомненны. А кроме того, у нас работают замечательные переводчики художественной литературы, и среди них в первую очередь я назвал бы Виктора Петровича Голышева, который перевёл в числе других книг роман Оруэлла «1984».
— Отечественную высшую школу ждут очередные изменения. Отказ от Болонской системы — это политический запрос или насущная необходимость, на Ваш взгляд?
— Я никогда не относился к поклонникам Болонской системы и не понимал, зачем вообще было её внедрять. Уж если что и было в СССР по-настоящему хорошее, так это образование. И среднее, и высшее. К счастью, Литинститут сохранил специалитет, так что нас сегодняшние «антиреформы» не касаются. Но вообще-то, я за разумный консерватизм и за независимость образования от политической и идеологической конъюнктуры. Шарахания из крайности в крайность до добра не доведут, и здесь, я думаю, именно учёные, ректорский корпус, профессура должны сказать своё слово и отстоять независимость как творческого образования, так и академического от непрофессиональных подходов и скороспелых решений.
— Расскажите, как реализуется научная деятельность в институте, каковы приоритетные направления исследований. Сколько аспирантов и докторантов в Литинституте? Каковы, на Ваш взгляд, наиболее интересные и перспективные темы диссертаций?
— Литературный институт — вуз преимущественно творческий, поэтому научное литературоведение не является нашим приоритетом, но тем не менее работа в этом направлении ведётся. У нас часто проходят научные конференции, посвящённых важным датам, событиям, именам в литературе. Из последних назову конференцию, посвящённую 125-летию со дня рождения Андрея Платонова — не только, с моей точки зрения, самого гениального русского писателя ХХ в., но и нашего самого известного «жильца»: Андрей Платонович в течение 20 лет проживал в квартире в одном из корпусов усадьбы на Тверском бульваре и, по легенде, работал здесь дворником. Это именно легенда, но в ней есть нечто привлекательное, и моя мечта — поставить Платонову памятник, изобразив его как с раз с лопатой или метлой. Но, возвращаясь к научной работе, отмечу, что многие из конференций мы проводим совместно с Институтом мировой литературы имени А.М. Горького (ИМЛИ), с которым нас иногда даже путают: оба основаны Горьким и оба находятся в старинных усадьбах в центре Москвы. Есть у нас также аспирантура, и её выпускники защищают диссертации как по русской литературе, так и по зарубежной, как по классической, так и по современной, а кроме того, по русскому языку и эстетике. Бюджетных мест в аспирантуре немного, но тем не менее она вполне успешно работает. И подавляющее большинство наших преподавателей с академических кафедр имеют научную степень. Ещё мы приглашаем специалистов из МГУ имени М.В. Ломоносова и ИМЛИ читать спецкурсы и руководить аспирантами.
— Как формируется портфель вашего издательского отдела?
— Исходя из интересов и потребностей вуза в первую очередь, хотя аудитория наша намного шире. Если говорить о последних наших изданиях, то мы выпустили серию книг о литературном творчестве: письма Горького о литературе, «Искусство как поведение» Михаила Пришвина (выдержки из его знаменитых дневников), вот-вот должна выйти книга писем и эссе Виктора Астафьева. Есть у нас серия «Мастера Литературного института», в ней уже вышли книги Анатолия Королёва, Владимира Малягина, Андрея Волоса, Валерия Модестова, Сергея Чупринина, в которых они делятся секретами своего мастерства, продолжая традицию «Золотой розы» Константина Паустовского, много лет в Литинституте преподававшего. Издаём авторские книги наших студентов и выпускников, и здесь я особенно хотел бы отметить сборник стихов «Я — НЕБО» Ивана Лукина, погибшего в 2022 г. в ходе специальной военной операции. Ещё из интересных книг я бы упомянул сборник прозы замечательного современного писателя Анатолия Кима «Близнец», изданный к 85-летию автора. Очень яркой и настоящей находкой для филателистов, а также для всех любителей творчества А.С. Пушкина получилась книга «Пушкинская марка», где собраны все марки, посвящённые поэту. Выходят у нас, кроме того, антологии современного рассказа: «Современный удмуртский рассказ», «Современный якутский рассказ», «Современный монгольский рассказ». Вышла очень глубокая оригинальная работа итальянского философа и лингвиста Стефано Ардуини «Глазами другого: о переводе». Есть также периодические издания с долгой и славной историей: «Вестник Литературного института» и альманах «Тверской бульвар».
— Как оцениваете современный российский книжный рынок? Цифры и направления-драйверы условно понятны: самиздат, аудио, экосистемы. А что можете сказать относительно жанров? Какие темы, явления, события станут, на Ваш взгляд, предметом осмысления для современных писателей? Стоит ли ожидать появления новых ярких имён? Возможно, среди ваших выпускников?
— Мне не нравится словосочетание «книжный рынок». Я понимаю, что специалисты его широко используют и, вообще, книгоиздание — это целая отрасль, индустрия, но мне как автору оно всё равно режет слух. А литература у нас, конечно, есть, живая, интересная, со своими взлётами и провалами, обидами, претензиями, конфликтами, спорами, интригами — в общем, всё как и должно быть. И новые имена появляются: Екатерина Манойло (она, кстати, наша выпускница), Вера Богданова, Надя Алексеева, Светлана Павлова, Ася Володина, Ислам Ханипаев, Игорь Белодед, Антон Секисов, Альбина Гумерова, Полина Клюкина. Среди жанров по-прежнему очень популярны романы, но вместе с тем нельзя проходить мимо альманахов, выходящих в «Редакции Елены Шубиной»: «Москва: место встречи», «В Питере жить», «Большая книга победителей» или только что вышедший сборник «Тело: у каждого своё». Понятно, что и критиков, и читателей волнуют самые разные темы, в том числе связанные с тем, что происходит в стране сейчас в самых разных её измерениях. Чем труднее жизнь, тем богаче литература, так что, я думаю, мы прочитаем в скором или нескором будущем много интересного.
— Уже не первый год в книжном сообществе обсуждается поддержка молодых авторов, «толстых» журналов, важность учреждения новых национальных премий… К сожалению, не всё и не всегда получается (пожалуй, за исключением деятельности Ассоциации писателей и издателей России (АСПИР) по писательским резиденциям). В чём причина, как думаете? Межведомственная разобщённость, бюджеты (точнее, их отсутствие) и на организацию мероприятий, и на комплектование фондов, развитие технологий (быстрее и эффективнее опубликоваться на self-pub площадках, чтобы стать заметными)? Что следует предпринять для системной и эффективной поддержки?
— Не стоит возлагать на материальную поддержку молодых авторов большие надежды. Она, эта поддержка, безусловно, вещь не лишняя, но прямой связи между затраченными средствами и результатом тут нет, и никто не гарантирует нам появление нового «Тихого Дона» или «Белой гвардии» сразу после того, как мы выделим энное количество именных стипендий и грантов, учредим новую премию или проведём форум молодых писателей. Активно обсуждается в последние годы идея «передать литературу» из ведомства Минцифры России в введение Министерства культуры РФ. Но во-первых, я не уверен, что Минкультуры России этого так уж хочет, а во-вторых, здесь, как и с грантами, наивно полагать, что ведомственная принадлежность может всерьёз что-то изменить. Литература — это кошка, которая гуляет сама по себе. Но тем не менее проводить книжные фестивали, поддерживать литобъединения, помогать с распространением книг по библиотекам, заниматься продвижением современных авторов в кино, театре, на телевидении и в соцсетях — всё это делать, безусловно, надо, не рассчитывая на скорый результат, но понимая, что литература всегда игра вдолгую и у неё свой гамбургский счёт. А главное, нужно сделать так, чтобы книга стала более доступной, желанной, востребованной, любимой. Писателю же, автору, остающемуся наедине со своим текстом, ни помешать, ни помочь в принципе никто не может, и его книги создаются в большей степени не благодаря, а вопреки, о чём замечательно написал когда-то в эссе «О мужестве писателя» мой любимый прозаик, выпускник Литературного института Юрий Казаков, и я всегда читаю эти слова своим студентам: «Писатель должен быть мужествен, потому что жизнь его тяжела. Когда он один на один с чистым листом бумаги, против него решительно всё. Против него миллионы написанных ранее книг — просто страшно подумать — и мысли о том, зачем же ещё писать, когда про всё это уже было. Против него головная боль и неуверенность в себе в разные дни, и разные люди, которые в эту минуту звонят к нему или приходят, и всякие заботы, хлопоты, дела, как будто важные, хотя нет для него в этот час дела важнее того, которое ему предстоит. Против него солнце, когда тянет выйти из дому, вообще поехать куда-нибудь, что-то такое повидать, испытать какое-то счастье. И дождь против него, когда на душе тяжело, пасмурно и не хочется работать».
— Очевидно, что книга, литературное произведение, вообще текст — основа многих креативных индустрий: кино, театра, видеоигр. Как выстраивается взаимодействие Литературного института со смежными отраслями? Поделитесь успешными проектами.
— Мы всё-таки учебное заведение, а не студия, чтобы говорить об очень большом числе конкретных результатов. Но поддерживаем связи с Международной ассоциацией преподавателей русского языка и литературы, проводим совместные мероприятия с МГУ имени М.В. Ломоносова например, есть у нас общий проект под названием «Русские субботы»), участвуем в международных съездах учителей и преподавателей русской словесности. Сотрудничаем также с творческими вузами — ГИТИСом, Высшим театральным училищем имени М.С. Щепкина, Институтом культуры и др. Был у нас очень успешный проект, когда студенты «Щуки» читали стихи, написанные студентами «Лита». Сейчас активно продвигаем сценарное мастерство, которое преподают специалисты из ВГИК. Сотрудничаем с музеем-заповедником «Пушкинские горы», где наши поэты читают стихи на празднике поэзии, а в самом Литинституте мы провели в юбилейном пушкинском году поэтический марафон под названием «Пушкин — наш товарищ». Есть общие проекты с Русской православной церковью, и, кстати, несколько наших мастеров, включая вашего покорного слугу, — лауреаты Патриаршей литературной премии имени Святых Кирилла и Мефодия. В последние несколько лет активно развиваем сотрудничество с образовательным центром «Сириус», проводим там литературные смены, учим писательскому мастерству и издательскому делу подростков и ищем таланты. Много работаем вместе с АСПИР. Ещё один успешный проект, в котором задействованы и мастера, и студенты Литинститута, — Школа критики имени В.Я. Курбатова при Музее-усадьбе «Ясная Поляна». Ну и, конечно, произведения и наших мастеров, и выпускников переводятся на иностранные языки, экранизируются, инсценируются, а сами они часто выступают в различных средствах массовой информации, телевизионных программах, на интернет-ресурсах, и я всегда прошу коллег в таких случаях подчёркивать свою принадлежность к альма-матер.
— Сервисы искусственного интеллекта (ИИ) и нейросети достаточно активно внедряются в нашу жизнь, с ними экспериментируют представители многих креативных индустрий, в том числе авторы, издатели, сценаристы, дизайнеры. Сможет ли ИИ стать конкурентом современного автора, создавать литературные шедевры?
— Я в это не верю и, пока меня не убедят в обратном, верить не буду. Но даже если и убедят, скорее всего, это будет чья-то личная мистификация. В любом случае ИИ — это не самая, с моей точки зрения, большая проблема, которая сейчас перед нами стоит. Здесь, как мне кажется, больше информационного шума и чьих-то интересов.
— На секции «Книжный интеллект в окружении искусственного» в Казани Вы подчеркнули: «Все помнят, каким был Google-переводчик несколько лет назад, и он на наших глазах действительно совершенствуется. Получается, что здесь ИИ в определённом смысле наступает нам на пятки. Изучение иностранных языков начнёт сокращаться, видоизменяться. Наверное, мы должны проявить сообразительность, чтобы эти изменения были во благо, а не во зло». Каким сегодня должен стать литературный переводчик, чтобы выдерживать конкуренцию с нейросетями?
— Соблазн привлечь машину и сэкономить на человеческом труде велик, но высокую литературу всё равно должен переводить человек. Переводчик — тот, кто в совершенстве знает родной язык со всеми его нюансами, и не думаю, что машина будет на это способна, как бы она ни совершенствовалась. А вот что касается нехудожественных текстов, разного рода документов, инструкций, аналитических записок, прогнозов, отчётов, пресс-релизов и пр., то с ними, возможно, справится и она, но всё равно под присмотром человека. И таким человеком как раз и может быть наш выпускник.
— Эксперты подчёркивают, что современное образование ориентировано на левополушарную деятельность, но в сфере логики, алгоритмов и принятия решения мы уже проиграли битву роботам. Как выстроить «правополушарное» образование? Какие педагогические технологии, методики, форматы в нём должны применяться?
— Думаю, что надо в целом больше апеллировать к чувствам, к эмпатии, к человеческой солидарности. Больше разговаривать, доверять друг другу, укреплять гуманитарную составляющую в обществе. Сегодня это кажется практически невозможным, но чем ситуация сложней, тем всё это нужней, и одно из основных предназначений искусства: смягчать общественные нравы — актуально как никогда. А что касается методик… Понимаете, я больше верю в человеческую личность, чем в методику. Настоящий преподаватель, мастер, педагог сам интуитивно чувствует, что и как надо делать, и никакая методика ему не нужна, а роботы не помеха. Тот же, у кого нет ни способностей, ни души, какой методикой или программой его ни вооружи, всё равно будет фальшивить, и студенты это почувствуют. По крайней мере, в нашем деле это так. Вот почему идея изобрести универсальный метод или методы обучения, воспитания, развития и заниматься их распространением кажется мне не только утопичной, но и неразумной. Особенно если учесть, что оборотная сторона всех этих проектов связана с обязательной подробной отчётностью, детальным планированием, чётким следованием программе, что в творческом вузе уж точно вещь лишняя и обременительная, и подобное бумаготворчество страшнее всех роботов, вместе взятых. Ну в самом деле, что, я буду указывать ученику Ахматовой, другу Бродского великому Евгению Рейну, как он должен преподавать, а потом требовать у него отчёта? Это же смешно! Поэтому ставку надо делать именно на личность.
— Литературное образование и библиотечное, на наш взгляд, очень близки. Есть ли примеры сотрудничества с институтами культуры, библиотечными факультетами?
— Многие наши выпускники в библиотеках работают или из библиотек приходят к нам учиться. Мне и моим коллегам часто приходится в библиотеках выступать. У Литинститута в течение уже нескольких лет есть проект сотрудничества с Национальной библиотекой в Чебоксарах, куда наши преподаватели постоянно ездят и встречаются с читателями. Недавно я вернулся из Якутии, где выступал не только в больших библиотеках, но и в маленьких, например в посёлке Амга (он известен тем, что там отбывал свою ссылку В.Г. Короленко, а кроме того, именно в Амге фактически закончилась Гражданская война в России, что замечательно описал в романе «Зимняя дорога» наш мастер Леонид Юзефович). Вообще, благодаря библиотекам я объехал почти всю страну, и когда сегодня и многие наши преподаватели участвуют в различных книжных конкурсах, премиях, фестивалях на всём пространстве от Калининграда до Сахалина, то всё это, как правило, организуют именно библиотеки.
— И книжное, и библиотечное сообщества в последние годы попали под пресс законодательных инициатив, связанных с запретом на издание и распространение, с исключением из школьной программы книг определённой тематики или авторов, произведениями которых зачитывалась вся страна. Проверки прокуратуры, жалобы бдительных граждан, рейды родительских комитетов по магазинам и библиотекам вынуждают коллег перестраховываться и изымать из фондов издания, вышедшие задолго до принятия соответствующих законов, до появления их авторов в разных реестрах, книги, где лица, признанные сегодня иноагентами, являются лишь переводчиками или рецензентами. Не кажутся ли Вам подобные действия бессмысленными, особенно учитывая развитие технологий, возможность легко прочитать эти книги в Сети? Как соблюсти разумный баланс и сохранить культурную дипломатию?
— Запреты в сфере культуры, на мой взгляд, ни к чему хорошему никогда не приводили. Не приведут и сейчас. Они чаще всего идут либо от чиновников, которым всё равно, какое распоряжение вышестоящих инстанций исполнять, либо от людей ущемлённых, завистливых, обозлённых, желающих устранить конкурентов и поправить своё положение. То есть в основе всего лежит не столько патриотический порыв или иные благие намерения, сколько безразличие и чувства злые. Вместе с тем доносы, запреты, клевета, призрак цензуры есть та реальность, в которой мы теперь живём, и тут каждый делает свой выбор, участвовать ему в этом лично или нет. Русская литература переживала разные периоды, переживёт и этот, опишет его, осмыслит. Но чиновникам, принимающим решения, я бы так сказал: разумная культурная политика должна заключаться в поддержке всех, кто работает в России и делает это честно и профессионально. Последнее особенно важно. Патриот — не тот, кто громче всех кричит о своём патриотизме и жаждет чужой крови, а тот, кто профессионально выполняет свою работу, и именно отсутствие профессионализма, а вовсе не пресловутый «либерализм» есть источник многих наших бед и в прошлом и в настоящем. Вот почему поддерживать культуру сегодня — это в том числе не позволять никого из подлинных деятелей культуры преследовать, шельмовать, унижать, травить и объявлять на пустом месте врагами народа.
— Вы известный писатель, исследователь, обладатель многочисленных литературных премий. Пользуясь случаем, поздравляем Вас с получением «Книги года — 2024» в номинации «Проза года». Поделитесь Вашими творческими ланами.
— Спасибо за поздравление! Что касается планов — только тогда, когда они осуществятся (улыбается). Я правда не люблю говорить о планах.
— Наш традиционный вопрос — о чтении. Если не рассматривать сферу Ваших исследований, работы, авторской деятельности, что перечитываете для души? Какие форматы предпочитаете?
— Люблю читать книги в бумажном переплёте, листая страницы. Перечитываю чаще классику: Пушкина, Чехова, Бунина, Булгакова, Платонова, Астафьева, Бородина, Казакова…
— Какие современные книги (или авторов) рекомендуете для обязательного прочтения нашим читателям?
— Этих книг и авторов немало, но давайте ограничим число, например, десятью. И речь пойдёт о прозе. В таком случае — Евгений Водолазкин, Леонид Юзефович, Павел Басинский, Наринэ Абгарян, Сергей Шаргунов, Дмитрий Данилов, Эдуард Веркин, Гузель Яхина, Захар Прилепин, Вера Богданова.
— Спасибо и удачи в реализации всех планов и инициатив!
Рубрика: Действующие лица
Год: 2024
Месяц: Октябрь
Теги: Алексей Варламов Литературные проекты Литературные премии Ректоры вузов Литературный институт имени А.М. Горького
