По данным ВЦИОМ, 73% молодёжи 18–24 лет проявляют интерес к организации собственного бизнеса. Предпринимательство требует самостоятельности, принятия решений и ответственности за результаты, уверенности в собственных силах. Как к этому готовить?

Что важнее — индивидуальные способности или полученные навыки? Заинтересованный разговор на эту тему состоялся в рамках Зимней школы преподавателя, организованной издательством «Юрайт».

Какова доля студентов, ориентирующихся на собственное дело? Что для них важнее в мотивации: самореализация, материальные возможности, влияние окружения, желание не зависеть от работодателя?

Александр МОЛЧАНОВ, руководитель департамента консалтинга ООО «Тандем информационные системы»

— Доля предпринимателей в числе выпускников никогда не превышала 5%. И всегда это были молодые люди, обладающие предпринимательским талантом, неважно, на каком направлении они учились: педагогика, психология или политехнические науки. В последнее время на мотивацию студентов особенно сильно влияют внешние факторы. Количество рабочих мест не увеличивается, средняя заработная плата в работе по найму невысокая. Молодёжи важно иметь возможность заработать на квартиру, хорошо жить. Средняя зарплата у молодого выпускника должна быть от 100 тыс. рублей, для того чтобы выплачивать ипотеку. Такую работу, конечно, никто не предлагает. Поэтому для ряда начинающих бизнесменов предпринимательство — это вынужденная мера. С другой стороны, есть достаточно много программ, в том числе федерального уровня: технологические акселераторы, олимпиады, бизнес-инкубаторы, инициативы на городском уровне, особенно в миллионниках. Перед выпускниками стоит острый вопрос: возвращаться в свои города или оставаться в крупных центрах и попробовать организовать бизнес здесь. Часто они выбирают второе.

Иван ЗЕРНИН, ведущий эксперт стартап-лаборатории Томского политехнического университета

— Томский политех был одним из первых вузов, запустивших проект «Стартап как диплом». Считаем, что, если в дипломной работе есть предпринимательская составляющая, которую можно масштабировать, её стоит защитить в форме стартапа. Конкурс «Студенческий стартап», организованный Минобрнауки России и Фондом содействия инновациям, —тоже полезная инициатива. Как предприниматель я понимаю, что большинство студенческих проектов «умрут» сразу же после того, как грант закончится. Но там есть другая идея, гораздо более внятная, —обучение. Главное, чтобы люди поняли, что бизнес —это не страшно. Вообще, любое направление в вузе может быть перспективным для стартапа. Неважно, гуманитарий вы или технарь: везде можно найти предпринимательские идеи для реализации.

Какие ресурсы и организационные меры необходимы для выявления и продвижения молодёжи, имеющей стремление к предпринимательству?

Дмитрий КУВШИНОВ, заместитель начальника Отдела проектной работы и предпринимательства Уфимского университета науки и технологий

— Самый главный ресурс — это воля администрации университета. Если ей это невыгодно и неинтересно, то можно потерпеть фиаско. Наш предпринимательский кейс начался с сервисного отдела, который оказывал услуги научным сотрудникам. Хозяйственный договор влечёт за собой бюрократический «хвост», и изначально отдел планировался для того, чтобы учёные занимались наукой, а бюрократы — бумагами. Мы смогли выстроить систему одного окна и в какой-то момент задумались о том, могут ли студенты зарабатывать наряду с учёными. Провели статистические исследования, которые подтвердили, что 3,9% студентов уже занимались каким-то бизнесом. К этому моменту Фонд содействия инновациям запустил конкурс студенческих стартапов и мы свой опыт поддержки стали распространять на студентов. Специально под нашу инициативу был введён курс «Управление научными проектами». В его рамках мы показываем, что любую идею можно реализовать тремя способами: разработать научно-технический проект, решить проблему с точки зрения социального инжиниринга или создать предпринимательскую инициативу. На следующем этапе мы вышли на руководство региона и сверили свои меры поддержки с региональными инициативами. Теперь победители конкурса студенческих стартапов получают не только 1 млн рублей от Фонда содействия инновациям, но и 500 тыс. рублей от региона. В прошлом году мы начали выходить на первокурсников, рассказываем и о том, что можно заниматься наукой, а помимо этого — зарабатывать, причём эти вещи могут быть совместимыми.

Екатерина ИЖМУЛКИНА, ректор Кузбасского государственного аграрного университета имени В.Н. Полецкова

— Безусловно, всё начинается с управленческой воли команды ректора. У нас все образовательные программы прошиты возможностью индивидуального выбора студентами предпринимательского трека. На первом курсе мы помогаем им продиагностировать возможности, сотрудничая с компанией «ТехноСпарк», с Университетом 20.35. Если вуз ставит перед собой задачу стать университетом предпринимательского типа, то концентрация таких студентов должна быть больше 5%. В этом учебном году первокурсников, выбравших предпринимательский трек, —от 15 до 60% в зависимости от направления. Мы за то, чтобы предпринимательские компетенции были встроены в образовательную программу. Безусловно, в вузе должно быть подразделение, чья задача —развивать бизнес студентов, вести акселерационные программы и осуществлять всевозможную поддержку. Немаловажно, чтобы все остальные структуры тоже поддерживали развитие студенческого бизнеса. Будучи экспертами в определённой отрасли, вузы понимают, где есть узкие места, какую создать инновацию, которая станет востребованной в индустрии. Кроме того, вуз должен стать частью предпринимательского сообщества: институтом развития, технопарком, инвесторы должны хотеть приходить в университет и встречаться со студентами-предпринимателями. У нас бизнесмены участвуют в учебном процессе, а банки осуществляют финансирование программ-акселераторов.

Когда мы впервые встречаем студентов, они понимают, какие преимущества есть у предпринимателя, и осознают реальные риски. Возможно ли начать своё дело со студенческой скамьи без стартового капитала? Можно ли тот или иной проект реализовать студенту без опыта предпринимательской деятельности и работы вообще где-либо? Всё зависит от экосистемы, которая есть в вузе. В нашем случае студенты не одни, у них будут наставники-предприниматели. Прежде чем студенты создадут бизнес, их проверят на способность быть предпринимателями, дадут соответствующие компетенции, оценят идею те люди, которые построили уже не один бизнес. Тогда студенты начнут разумно рассуждать и пробовать. Учредителем первых студенческих предприятий становится вуз, он является партнёром студентов и даёт им возможность реализовать себя в том или ином проекте.

Каково место курсов по развитию предпринимательских компетенций? Должны ли они быть обязательными, вариативными и вообще внедряться в образовательный процесс?

А. Молчанов:

—Ещё пять лет назад я бы сказал, что предпринимательские курсы должны быть обязательными во всех программах. Сейчас я бы скорее акцентировал внимание на финансовой грамотности —понимании того, как действует экономика, что такое процентные ставки, кредитование, как открыть ООО, платить налоги, для того чтобы студент сразу понимал, какие риски его ожидают в предпринимательском треке. Мы с коллегами просчитывали себестоимость владения ООО, и получилось около 700 тыс. рублей в год без зарплаты. Соответственно из 1 млн рублей, если победить в конкурсе стартапов, на развитие остаётся 300 тыс. Для того чтобы закрыть компанию, надо ещё 150 тыс. Чтобы студенты не пускались во все тяжкие и им не приходилось кредитоваться, надо это объяснять. Второй момент: если открывать компанию на кредитные деньги, а кредиты сейчас выдаются почти под 20% годовых, рентабельность бизнеса должна быть выше 50%. Если вы знаете такую сферу, расскажите, мы с радостью начнём туда инвестировать. Рентабельность образовательного бизнеса, как правило, на уровне инфляции. Для того чтобы таких ситуаций не было, важно вести для студентов курс финансовой грамотности.

Если говорить о предпринимательских курсах, то они должны быть межфакультетскими, по выбору и вне основной образовательной программы. В таких командах могут быть маркетологи, юристы, дизайнеры, технологи. В этом случае шансов на то, что такой проект будет просчитан с разных сторон и заработает, гораздо больше.

Кроме того, хотелось бы, чтобы университеты включались в формирование образа будущего. Что мы вообще хотим на той или иной территории? Много индивидуальных предпринимателей? В своё время говорили, что надо много экономистов, давайте не будем повторять прежние ошибки. Если мы хотим много наёмных сотрудников, ведь все работодатели заявляют, что некому работать на заводах, то следует найти баланс между бизнесом и работой по найму. Не все выпускники должны быть предпринимателями. Запрос должен быть синхронизирован с региональными властями. Если регион нацелен на развитие новой отрасли, то лучше экспериментировать на стартапах, нежели сразу строить большой завод, а потом обнаруживать проблемы с логистикой, нерешаемые экологические задачи и т.п.

Федеральный проект «Платформа университетского технологического предпринимательства» подразумевает множество интересных форматов: точки кипения, стартап-студии, акселерационные программы. Участвуют ли университеты в этой инициативе и каковы результаты?

И. Зернин:

—Крупные вузы Томска создали межуниверситетскую стартап-студию, в городе две предпринимательские «Точки кипения». Каждый вуз провёл акселерационные программы, в прошлом году их прошло семь. Общее финансирование студенческих стартапов составляет 200 млн рублей. Не сказал бы, что участие в проекте «Платформа университетского технологического предпринимательства» принципиально что-то изменило. Фактически мы в этой логике действовали последние 10 лет. Можно что-то подкрутить, и система в целом начнёт работать лучше. Главная задача —вовлечь студента в свою орбиту, и система рано или поздно либо превратит его в предпринимателя, либо скажет, что это не его. Программа многое дала вузам для развития технологического предпринимательства, но не надо думать, что это панацея. Средний возраст открытия бизнеса в России —27 лет. Получается, что вуз не сможет увидеть результат своего труда сразу после того, как студент его окончит. На уровне страны, думаю, результат программы станет заметен через три-четыре года. А конкретное число предпринимателей будет зависеть от экономической ситуации в стране.

Многие коллеги считают, что стартап как диплом — это фикция. Но как минимум половина дипломных работ не получают никакого продолжения, это естественно для нашей системы образования. Если вы делаете что-то практическое, запускаете бизнес, будучи студентом, диплом для вас оказывается инструментом систематизации, и вам это становится интересным.

Е. Ижмулкина:

—У нас в вузе единственная предпринимательская «Точка кипения», мы её получили от Агентства стратегических инициатив, в прошлом году проводили акселератор, в этом планируем запустить тренинги предпринимательских компетенций. Готовимся к открытию своей стартап-студии.

Наш вуз занимается молочным скотоводством и раскрытием генетического потенциала крупного рогатого скота, один из проектов студентов направлен на создание производства эмбрионов животных. Развиваются проекты по экспресс-тестам, инициативы, связанные с кормовыми добавками, с удобрениями: это очень важно в плане импортозамещения. Есть цифровые проекты, связанные с чат-ботами и искусственным интеллектом в сельском хозяйстве.

Мы готовим, как правило, не индивидуальных предпринимателей, а сразу команды, в которых есть инженер, зоотехник, менеджер. На входе в акселератор у нас было 50 студентов, на выходе —80 проектов. В каждом из них пять-шесть студентов, которые нашли себя: менеджеры с предпринимательскими компетенциями, а предметные специалисты —с идеями, почерпнутыми из научных лабораторий и от преподавателей, с которыми они встречаются на занятиях. С учётом индивидуальных образовательных траекторий мы в учебном плане сформировали блоки, когда студенты всех факультетов и всех курсов едут на стажировки в лидирующие предприятия, а учащиеся, ориентированные на предпринимательство, идут в акселерационные программы. В прошлом году в вузе прошли три акселератора, особенность их в том, что их инициирует реальный бизнес. Такой проект мы, в частности, реализуем с Россельхозбанком.

Очевидно, что лучшие преподаватели — это практики. Достаточно ли компетенций у педагогов? Как привлекать практиков в образовательный процесс, какой должна быть их мотивация? Готовы ли бизнес-ангелы вкладываться в студенческие стартапы?

Д. Кувшинов:

—Компетенции преподавателей и наставников сегодня недостаточны. С одной стороны, это профессора и доценты факультета экономики, которые ни дня не вели собственный бизнес. Это пагубно для тех, кто собирается его действительно открывать. С другой —наставники из бизнеса демонстрируют эффект выжившего и очень многие модели, которые они предлагают, —не оптимальные решения, а ситуативные. Когда-то они приняли их, решения сработали, но не факт, что будут эффективны в дальнейшем. Академический преподаватель знает методику, но он её не применял, а наставник не знает теории, но принимал управленческие решения. Это очевидный конфликт, и необходима третья позиция —ментор, который будет обеспечивать студенческую рефлексию.

Согласен с той позицией, что нам нужны коллективы: инженеры, управленцы, предприниматели. Так, как мы реализуем предпринимательскую подготовку сейчас, этого не обеспечишь. Условно, прочитаем курс биологам, но у них не будет ни менеджера, ни предпринимателя. Такие дисциплины надо читать междисциплинарно, либо это должна быть система над общим образованием. У нас её роль играют научные студенческие сообщества. Институт управления, экономики и бизнеса создал в воё время научное сообщество, сейчас мы его представителей берём на работу, и они на разных факультетах организуют мотивационные мероприятия, заинтересованных студентов привлекают в свой «плавильный котёл» и там с ними работают. Это всё происходит вне учебного процесса. Людей мотивируют, и они приходят за конкретными знаниями.

А. Молчанов:

—Очевидно, что педагог должен быть предпринимателем, умеющим «продать» свою дисциплину студентам. В этом плане предпринимательство скорее не профессия, а стиль жизни. И здесь надо отделять предпринимательское мышление от бизнеса как области деятельности.

Если говорить о компетенциях сотрудников университета, то 90% педагогов могут быть хорошими трекерами, которые ведут студента по определённому алгоритму, проводят мероприятия, собирают обратную связь и т.д. Но они никогда не были предпринимателями, не умеют строить бизнес. Поэтому наставников лучше всего брать со стороны —успешных предпринимателей, которые уже сделали бизнес или обанкротились, но у них есть реальный опыт, который позволит уберечь студентов от роковых ошибок. Преподаватель, к сожалению, работает только с положительной коннотацией. Предпринимательская команда должна быть готова к тому, что её может купить крупный бизнес. Эта практика применяется нечасто, но подвижки имеются, в том числе благодаря банковскому сегменту.

Подготовка команд действительно является ключевой задачей. Не все вузы умеют это делать, не все понимают, как собирать реальные команды и реальные кейсы от бизнеса. Многое связано с коммуникационными проблемами. Вузы, как правило, не умеют разговаривать с бизнесом на одном языке. Бизнес говорит на языке денег, вуз —на языке ценностей, и не всегда эти языки совпадают.

Государство рассчитывает на то, что развитие предпринимательских навыков выпускников приведёт к укреплению технологического суверенитета, к импортозамещению. Как измерить эффективность работы университета в этом направлении?

И. Зернин:

—Измерение эффективности —абстрактная тема, заниматься этим достаточно сложно. Можно создать систему, которая на основе данных ФНС России проанализирует, какое количество выпускников каждого вуза за последние 10 лет открыло бизнес, сколько они заплатили налогов. Но будем честными: насколько это заслуга вуза, если студент открыл собственное дело? Есть неподтверждённые данные о том, что большинство миллиардеров в России вышли из МФТИ. Насколько вуз на это повлиял, мы не знаем. Но поскольку туда сложно поступить и там нелегко учиться, можно предположить, что в вуз шли самые подготовленные абитуриенты и они с большей вероятностью становились предпринимателями. Кстати, то, что предприниматели —бывшие троечники, это миф. Всё-таки большинство из них хорошо учились. Благодаря развитию технологического предпринимательства чисто теоретически можно в университетах запустить множество разработок и проектов. Это хороший инструмент, для того чтобы выявить, что есть в стране. Но всё зависит от самого человека. Предпринимательство непредсказуемо: человек быстро меняет свои приоритеты.

Д. Кувшинов:

—Надо понимать, что люди занимаются предпринимательством не от хорошей жизни, а потому, что не нашли себе места в найме. Опрос ВЦИОМ показывал, что в 2022 г. 10% россиян занимались бизнесом. Но сколько из них это делают, потому что это их призвание?

Сегодня игра ведётся на поле создания новых идей. Когда мы начали привлекать студентов, то надеялись, что примерно половина проектов будет их собственными. Оказалось, что около трети разработок имеют кафедральный, университетский генезис, а 70% студенты приносят сами. Безусловно, эти разработки сырые и с ними надо работать. Но то, что преподаватели не смогли продать с 1991 г., в принципе не продаётся.

Что касается эффективности работы университета, то её нельзя измерять какими-то аффилированными юридическими лицами. Нельзя говорить, что человек окончил вуз и открыл своё дело и в этом заслуга университета. Важный показатель —сколько компаний, имеющих федеральное значение, учредил университет.

Е. Ижмулкина:

—Пока у нас нет кейсов, подтверждающих, что студенты на четвёртом курсе могут создать федеральную компанию. Есть истории, когда предприниматели приходили в наш акселератор и создавали компании федерального и даже международного уровня, но на это требовалось пять-шесть лет, и эти компании полностью работают на ноу-хау или патентах нашего вуза. Конечно, в отдельных случаях студенты выходят из бакалавриата или специалитета с проектами и у них уже есть потенциальный инвестор. Как правило, эти проекты становятся структурными подразделениями какой-то другой компании или вуза, в очень редких случаях это вырастает в ИП. Распространена практика, когда Клуб инвесторов Кузбасса готов вкладываться в молодых, диверсифицируя свой бизнес-портфель. Такие связи мы поддерживаем. Что касается измерения эффективности, то оно должно быть конкретным и прозрачным. Регион перед нами поставил определённую задачу: повышение генетического потенциала скота. Для этого надо создать соответствующую инфраструктуру. Следующий вопрос: будем мы опрыскивать поля с помощью беспилотных летательных аппаратов с применением роботов или нет? Эту задачу может решить и другой вуз. Но тогда наши производители окажутся менее конкурентоспособными, для них сервисные центры будут предлагать такие услуги дороже. Если мы сделаем это быстрее и научим студентов компетенциям, которые позволят создавать такой бизнес, чтобы вся экосистема функционировала, то можно сказать, что вуз эффективен. Очевидно, что университет вместе с отраслью несёт ответственность за её развитие, это главный критерий.

А. Молчанов:

—Много работая с инвесторами, могу сказать, что они очень любят измерять эффекты. Какой эффект от вуза, готовящего предпринимателей? Увеличение эндаумент-фонда. Если университет выпустил предпринимателей, которые ему благодарны, размер эндаумента об этом скажет. Кроме того, критерием может быть доля бизнеса, построенного на совместных патентах. Всё остальное не будет иметь никакого значения.

Как помочь студентам раскрыть их потенциал?

Д. Кувшинов:

—Самое главное —не обманывать студентов и не приукрашивать действительность. Предпринимательство — это эксплуатация самих себя, большая, тяжёлая работа.

А. Молчанов:

—Необходимо создавать условия, для того чтобы студент имел возможность выбора. Если мы его научим за четыре года нести ответственность за свой выбор, это уже хорошая компетенция для предпринимательства.

Е. Ижмулкина:

—Должны работать профессионалы. В свои акселерационные команды мы приглашаем тренеров, уже набивших руку в бизнесе. Когда у студента что-то не получается, мы стараемся давать ему обратную связь, разобраться в том, какие дефициты у него существуют, и разработать план их устранения.

Материал опубликован в номере март 2024